ПОИСК Статьи Чертежи Таблицы Приглашение С. В. Ковалевской в Стокгольм из "Талант без почвы " Вопрос о приглашении С. В. Ковалевской преподавателем высшей школы в Стокгольм прошел сложную и длинную историю. Первые шаги в этом направлении, по-видимому, относятся еще к лету 1881г. [c.10] конечно, не меньше меня знаете, какие чувства благодарности и дружбы привязывают меня к Вейерштрассу и с каким участием он всегда относился ко всему, что касается меня. Поэтому Вы можете быть уверены, что в таком серьезном деле я вполне последую его совету. В этом вопросе он держится следующего мнения он полагает, что появление женщины в звании доцента на университетской кафедре представляет собой настолько серьезный шаг, который может иметь такие серьезные последствия для цели, которой я главным образом хочу служить, что я не имею права решиться на него прежде, чем своими чисто научными трудами не докажу, на что я способна. Поэтому г. Вейерштрасс считает совершенно необходимым, чтобы я сначала закончила исследования, которыми я занята теперь и которым посвятила уже около года. До их окончания я не должна отвлекаться ничем иным и не брать на себя столь серьезных обязанностей, как те, которые Вы мне предлагаете. Должна признаться, что нахожу доводы г. Вейерштрасса настолько убедительными, что не могу не последовать им. [c.13] Миттаг-Леффлер был по природе организатор, устроитель и дипломат. Ему хотелось устроить С. В. преподавателем в Стокгольм и, как человеку деловому, ему казалось, что для этого нужно было только два обстоятельства во-первых, нужно, чтобы было подходящее место, и, во-вторых, нужно было согласие коллег на приглашение С. В., чтобы ее не провалили при баллотировке. В новой высшей школе место было шведы в те времена не очень увлекались абстрактными науками. Что касается мнения коллег и баллотировки, то дело упрощалось тем. [c.13] обстановка благоприятна, надо ею пользоваться. Совсем иначе смотрел на дело Вейерштрасс. Это был серьезный и требовательный старый немецкий ученый для него наука была смыслом и содержанием жизни, а высшая школа была действительно храмом, в котором он служил своему богу, немецкой математической науке. Он сам вступил в этот храм после долгих лет упорной и трудной научной работы, долгого учительства в школах в немецкой провинции, вооруженный большим опытом научных исканий и педагогической работы, и он был убежден, что другого пути, легкого царского пути в храм науки нет. [c.14] Несомненно, он очень любил свою ученицу, милую Соню, может быть даже она была единственным человеком, которого он любил теперь, на старости лет. Несомненно, он высоко ценил ее математические способности, может быть, считал ее своею самою талантливою ученицею, которой он надеялся передать свои научные мысли, свои научные планы, которые сам он не сможет осуществить. [c.14] несмотря на все это, он считал, что его ученица должна пройти весь тот искус, который проходят все ученые. И он ей не позволил идти преподавать в высшей школе, пока у нее не будут выполнены все требования, которые предъявляются к преподавателям в Германии. По мнению Вейерштрасса, этого требовало достоинство науки и высшей школы, этого требовало достоинство его ученицы, его милой Сони. [c.14] Однако, я не должна скрывать от Вас, что во многих отношениях я чувствую себя очень мало подготовленной к выполнению обязанностей доцента, и порою я даже начинаю настолько сомневаться в себе, что опасаюсь, как бы Вы, дорогой Миттаг-Леффлер, всегда судивший обо мне с такою благожелательностью, не слишком разочаровались, когда Вы увидите ближе, на что я способна. [c.15] Вернуться к основной статье